Стадии обучения боевому искусству

Ну, мастера этого понять можно. Заходит в зал этакий "корень", по-русски выражаясь, разворачивается к нему спиной и, налконяясь, одно место показывает и раз, и два, и три. Кто же тут выдержит? Ну, он и заехал пяткой по-вьетнамски либо по-другому, не знаю. Я на него зла, естественно, не держу. Ну, дали в нос, ну, утерся собственным поясом так, что тот до кончиков покраснел, дело-то житейское, как говорил персонаж известной детской сказки. Но в эти вьетнамские школы больше ни ногой, ни за какие коврижки. Пусть другие в поясах путаются и за это в нос получают. Я нынче умным стал. Только в "родную" японскую.Там уж черный - он всегда черный. Вот, отлично, Кёкусинкай. Миллионы занимаются, а я что, хуже? Тоже хочу Оямой стать. В будущем. Как из одной школы выбрался, так, минуя состояние нормального человека, в двери другой и зашел, из вьетнамского адепта переквалифицировался в японского. Ой, мама, лучше бы я в дружественном Вьетнаме остался. За что же меня так? Потом в раздевалке объяснили, спокойно так, без раздражения, что рано мне Оямой быть и красный пояс носить. Да я же, говорю, им нос утирал, он кое-где даже белым проступает. Не интересует, отвечают, в Кёкусинкай красный пояс только Ояма Масутацу носил, а ты... Понял, понял, мужики, я догадливый.


После вьетнамской школы нос как флюгер, куда ветер дунет туда и повернется. После Кёкусинкая от многочисленных "объяснений" по голове (ребята там серьезные попались) дяльтонизм заработал, но опыт приобрел, а опыт, как известно, дело бесценное. И с опытом разглядел, что в спортзалах люди делятся не по цветам поясов, тем более, что я их долго еще из-за кёкусиновской травмы не различал, а потом научился вообще не замечать, а по несколько иным критериям, которые в любом зале одни и те же, хоть боксом там занимаются, хоть славяно-горицей. И делятся по этим критериям занимающиеся на четыре типа, на каждом из которых можно и нужно остановиться особо.


Тип первый - ученики. Их я еще во вьетнамском зале разглядел, когда они толпой по стенам жались. Именно они составляют основное и, часто, подавляющее большинство народа в школах боевого искусства. Потеют на тренировках, заполняя зал шумом от ударов, бросков и криков по поводу и без повода, или не очень потеют, но шумят при этом не меньше. Толпятся в раздевалках, разглагольствуя на любую подвернувшуюся тему, зачастую пытаясь скрыто громким голосом неуверенность в себе. Ходят из зала в зал, перебирая потом как колоду карт места, где они бывали, и инструкторов, у которых они занимались. Надеются встретить своего единственного и неповторимого учителя, который, наконец, сделает из них что-то. В зависимости от личных устремлений и запросов - либо грозу подворотен, либо великого дзэнского мастера, да так и старятся, оставаясь в душе учениками до преклонных лет, напоминая средневековых студентов.


Но это так, к слову, общая характеристика. А основная черта, по которой можно узнать ученика, не вдаваясь в дебри психологии, это то, что хоть он и старается на всю катушку, или не очень усердствует, но в какую бы сторону он ногами и руками не махал, удары его опасны, в основном, для окружающего воздуха, иногда для макивары или боксерского мешка в углу, в самом крутом случае - для собрата из собственного спортзала, так как он еще только учится, только осваивает все хитросплетения приемов и связок. Но и не нужно требовать с него слишком много. Одним словом - ученик. Правда, другой таким учеником до преклонных лет остается, но, может быть, у него цель такая. И вообще, речь не о нем, а о перспективном, который действительно от души старается, а не только делает вид. Пытается понять, вникнуть в незнакомую форму движения, ведь этап ученика - это и есть выставление формы движения, удара, приема. На воздухе, на макиваре или мешке, на партнере, то есть на всех стадиях отработки и оттачивания, в которую входит и парная работа. Кстати, самые хорошие результаты ждут тех учеников, которые первое (да и не только) время и в бою остаются учениками, пытаясь следовать той или иной форме техники.


Самая ценная черта психологии ученика - старание и прилежание, как ни тривиально это звучит. Таких ребят сразу видно по глазам. Они у них внимательные. Пытаются понять, что это инструктор там такое делает и как бы это самому сделать. Каждый в свое время прошел этот этап. Я имею в виду тех, кто на этом не остановился и пошел дальше на новые рубежи, о которых речь пойдет ниже. Неважно, где начинались занятия: в спортзале бокса, на борцовском ковре или в подвале, где преподавали незаконное в то время каратэ, но каждый помнит щемящее чувство от присутствия где-то совсем рядом нового знания, которым очень хочется овладеть. Но получается это не у всех, так как уметь учиться - это, в своем роде, талант, который можно и нужно развивать и взращивать.


Основная проблема, с которой адепты сталкиваются на стадии ученика и без преодоления которой этот талант остается зарытым в землю, формулируется следующим образом: с одной стороны, человек, придя учиться, должен сделать нечто новое, то, что раньше он сделать был не в состоянии. А для этого необходимо оставить в стороне все прошлые знания и наработки, которым его обучили, и открыться новому. Как гласит восточная мудрость, "если стакан полон, к него нельзя налить ни капли", пусть даже в стакане бормотуха, а налить собираются отменный коньяк. С другой стороны, самый гениальный инструктор вооруженный самой новейшей методикой не сможет проделать путь вместо ученика, подменить его личные усилия своими. Каждый человек индивидуален и уникален как физически, так и психически, и если он не будет пропускать все новые движения через себя, вряд ли он обучится чему бы то ни было. То есть, в первом нужно оставить себя и сосредоточиться на инструкторе, во втором - наоборот, оставить инструктора и сосредоточиться на себе.